Где властвует любовь - Страница 7

Когда нужно было чего-то добиться, Элоиза проявляла редкую изобретательность.

– …а море было таким бурным, что содержимое его желудка оказалось за бортом… – Элоиза нахмурилась. – Да ты меня совсем не слушаешь.

– Не совсем, – возразила Пенелопа, – отчасти. Не могу поверить, что Колин рассказал тебе, что его стошнило.

– А что такого? Я же его сестра.

– Он придет в ярость, если узнает, что ты поделилась со мной.

Элоиза небрежно отмахнулась.

– Вряд ли. Ты для него как сестра.

Пенелопа улыбнулась, подавив вздох.

– Мама, естественно, попыталась выяснить, собирается ли он остаться на сезон, – продолжила Элоиза, – но он был чертовски уклончив. Так что я решила расспросить его сама…

– Очень умно с твоей стороны, – вставила Пенелопа. Элоиза бросила в нее подушкой.

– В общем, я заставила его признаться., что он намерен провести в Лондоне по крайней мере два месяца. Правда, мне пришлось пообещать, что я ничего не скажу маме.

– А вот это, – Пенелопа лукаво улыбнулась, – очень глупо с его стороны. Если твоя матушка решит, что он не задержится здесь надолго, она удвоит свои усилия окрутить его. Мне казалось, именно этого он и пытается избежать.

– Похоже, это цель его жизни, – согласилась Элоиза.

– Если бы он внушил ей мысль, что торопиться некуда, может, она не стала бы так давить на него.

– Интересная мысль, – заметила Элоиза, – но, боюсь, она верна скорее в теории, чем на практике. Наша матушка так жаждет видеть его женатым, что удвоение усилий ничего не изменит. Ее обычных усилий вполне достаточно, чтобы свести его с ума.

– Интересно, а можно быть сумасшедшим вдвойне? – задумчиво произнесла Пенелопа.

Элоиза склонила голову набок.

– Не знаю, – сказала ока. – И не хочу знать.

Они помолчали, что случалось с ними крайне редко, затем Элоиза вскочила на ноги.

– Мне пора.

Пенелопа улыбнулась. Люди, плохо знавшие Эяоизу, могли бы подумать, что она склонна часто и внезапно менять тему разговора, но Пенелопа знала, что все как раз наоборот. Когда Элоизе что-то втемяшивалось в голову, она была совершенно не способна думать ни о чем другом. Из чего следовало, что если Элоизе понадобилось срочно уйти, скорее всего это связано с тем, что они только. что обсуждали.

– Колин обещал прийти к чаю, – объяснила Элоиза.

Пенелопа улыбнулась. Приятно сознавать, что она оказалась права.

– Ты тоже приходи, – сказала Элоиза.

Пенелопа покачала головой.

– Он захочет побыть с семьей.

– Пожалуй, – кивнула Элоиза. – Ладно, я пошла. Ужасно жаль, что приходится так быстро уходить, но я хотела убедиться, что ты знаешь, что Колин дома.

– Леди Уистлдаун позаботилась, – напомнила ей Пенелопа.

– Ах да. Где эта женщина добывает информацию? – Элоиза в изумлении покачала головой. – Иногда она проявляет такую осведомленность о нашей семье, что становится страшно.

– Это не может продолжаться вечно, – заметила Пенелопа, вставая, чтобы проводить подругу. – В конечном счете, кто-нибудь должен догадаться, кто скрывается под этим именем, как ты считаешь?

– Не знаю. – Элоиза взялась за дверную ручку. – Мне тоже так казалось. Но прошло уже более десяти лет. Даже больше. Если бы ее могли разоблачить, думаю, это бы уже случилось.

Они двинулись вниз по лестнице.

– Когда-нибудь она совершит ошибку. В конце концов, она всего лишь человек.

Элоиза засмеялась:

– Я начинаю сомневаться в этом.

Пенелопа обнаружила, что улыбается.

Элоиза вдруг остановилась и так резко повернулась, что Пенелопа налетела на нее, и обе чуть не свалились с последних ступенек.

– Знаешь что? – требовательно спросила Элоиза.

– Не имею представления.

Элоиза пропустила ее реплику мимо ушей.

– Я готова биться об заклад, что она допускала ошибки, – заявила она.

– Ошибки?

– Ну да. Она – или он, что вполне возможно, – издает свой листок более десяти лет. Никто не может протянуть так долго без единой ошибки. Знаешь, что я думаю?

Пенелопа только развела руками в нетерпеливом жесте.

– Проблема в том, что мы все слишком тупые, чтобы заметить ее ошибки.

С минуту Пенелопа молча смотрела на нее, затем расхохоталась.

– Элоиза, – сказала она, утирая слезы. – Я тебя обожаю.

Элоиза усмехнулась:

– Должен же кто-то любить такую старую деву, как я. Видимо, после тридцати нам придется поселиться вместе и коротать свой век в компании друг друга.

Пенелопа ухватилась за идею, как утопающий за соломинку.

– По-твоему, это возможно? – воскликнула она. Затем, понизив голос и оглядевшись по сторонам, добавила: – Моя мать начала говорить о своей старости с пугающей частотой.

– Что в этом пугающего?

– То, что во всех ее видениях присутствую я в качестве компаньонки и прислуги.

– О Господи!

– Я бы употребила более сильное выражение.

– Пенелопа! – одернула ее Элоиза, улыбаясь.

– Я люблю свою мать.

– Знаю, – примирительно сказала Элоиза.

– Но я действительно люблю ее.

Уголок рта Элоизы лукаво приподнялся. – Я в этом не сомневаюсь.

– Просто…

Элоиза подняла руку.

– Не оправдывайся. Я тебя прекраснавонимаю… О! Добрый день, миссис Федерингтон!

– Элоиза! – воскликнула Порция, появившись в холле. – Я не знала, что ты здесь.

– Проскользнула, как всегда, – отозвалась Элоиза. – Со свойственным мне нахальством.

Порция одарила ее снисходительной улыбкой.

– Я слышала, твой брат вернулся.

– Да, мы все ужасно рады.

– Особенно твоя матушка, надо полагать.

– О да. Она вне: себя от счастья. Думаю, она уже занялась составлением списка.